Изъять и уничтожить: Экономколлегия объяснила, почему не поддержала параллельного импортера
Запрет на параллельный импорт – уже устоявшаяся судебная практика, и в ближайшее время она вряд ли изменится. Однако экономколлегия ВС решила детально разобраться в вопросе законности требования изъять и уничтожить уже ввезенный товар на примере импортера питьевой воды Vittel. Оннастаивал на "неисполнимости" такого решения и жаловался на налагаемые на него штрафы, однако "тройка" осталась непреклонна. Юристы считают, что он должен был лучше доказывать отсутствие, и рассуждают о справедливости такого требования.
Проблема параллельного импорта [ввоз оригинального товара на территорию без выраженного согласия правообладателя] обсуждается в России давно. Она неоднократно рассматривалась судами всех уровней на протяжении последних пяти лет, и сейчас сложилась достаточно единообразная практика, рассказывает Денис Воеводин, руководитель европейской практики по интеллектуальной собственности московского офиса Dentons: параллельный импорт признается незаконным, поскольку противоречит действующему Гражданскому кодексу РФ. "При этом не имеет значения, что товар произведен и маркирован товарным знаком с согласия самого правообладателя, – обращает внимание Валентина Орлова, руководитель практики интеллектуальной собственности и товарных знаков "Пепеляев Групп". – Значение имеет наличие согласия на ввоз этого товара на территорию РФ". Проблема вышла уже и за пределы России, отмечает Орлова, и обсуждается в отношении Единого экономического пространства. "В рамках ЕЭК создана специальная рабочая группа, но до настоящего времени сбалансированного решения не принято, и суды основывают свою позицию на действующих нормах российского национального законодательства", – говорит она.
А совсем недавно вопросом параллельного импорта решила заняться экономическая коллегия Верховного суда РФ – в рамках спора АОУТ "Нестле Вотерс Франция", производителя питьевой воды Vittel, и компании ООО "АкваЛайф"(№ А40-26875/2014). "Аквалайф" ввозил воду на территорию РФ без согласия правообладателя, который уже неоднократно добивался в суде запрета на это. Такой же сценарий был и в деле, дошедшем до ВС: три инстанции, включая Суд по интеллектуальным правам, также признали ввоз воды незаконным и нарушающим исключительные права производителя.
Такая позиция судов вновь отражает действующий сегодня в РФ так называемый национальный принцип исчерпания исключительных прав на товарный знак, комментирует Денис Гаврилов, советник практики антимонопольного права адвокатского бюро ЕПАМ. При этом он напоминает про инициативы Федеральной антимонопольной службы РФ, которая выступает за переход к режиму международного исчерпания прав (в том числе в отношении товаров, имеющих социально значимый характер). "В этих случаях предполагается, что товар, который хотя бы раз был введен в оборот правообладателем где бы то ни было, может в дальнейшем быть ввезен любым лицом в Россию в целях последующей перепродажи", – поясняет он. Однако пока такой механизм не запущен.
ВС "неисполнимости" не увидел
Распространять воду в итоге "Аквалайфу" суды запретили, а кроме того, обязали его за свой счет изъять ее из оборота и уничтожить. Мотивировали суды это тем, что товар, даже произведенный владельцем товарного знака, но введенный в оборот на территории РФ в нарушение его исключительных прав, обладает признаком контрафактности и по решению суда подлежит изъятию из оборота и уничтожению без какой бы то ни было компенсации (следует из содержания п. 4 ст. 1252 ГК РФ).
Однако по мнению "Аквалайф", предписание судов изъять и уничтожить товар неисполнимо: властными полномочиями он как импортер не обладает и принудить третьи лица уничтожить товар не может, однако приставы все равно накладывают на него штрафы. Выпуск товара в гражданский оборот и его отсутствие у импортера влечет невозможность принятия решения о его уничтожении и изъятии из оборота в случае признания его контрафактным, настаивал в жалобе заявитель. Эти доводы и послужили основанием для передачи дела на рассмотрение экономколлегии.
Но менять сложившуюся ситуацию тройка ВС (Владимир Попов, Наталья Павлова и Анатолий Першутов) в итоге не стала, оставив в силе все акты нижестоящих инстанций. Свои мотивы судьи объяснили в опубликованном недавно определении.
Там "тройка" еще раз пояснила, что согласно ГК РФ решение об изъятии из оборота и уничтожении принимается, если установлено наличие у ответчика контрафактных материальных носителей, что и было в случае с "Аквалайфом". А довод импортера об отсутствии у него товара, по мнению коллегии, противоречит материалам дела: импортер не представил доказательств, подтверждающих отсутствие у него товара и невозможности исполнения судебного акта, говорится в определении ВС. Так, обращают внимание судьи, из письма Московской областной таможни от 1 июля 2014 года следует, что спорный товар выпущен для внутреннего потребления, а согласно ст. 209 Таможенного кодекса РФ такой выпуск не означает выбытие товара из собственности импортера.
Лучше доказывать отсутствие
С точки зрения сложившейся судебной практики требование об изъятии ввезенного товара действительно не является достаточно распространенным, но в то же время совсем не экзотично и основано на формулировке соответствующей статьи ГК РФ, комментирует Воеводин.
Компании "Аквалайф" в этом деле стоило более качественно работать над доказыванием факта отсутствия у него товара, уже введённого в оборот, считает Павел Катков, старший партнёр юридической компании "Катков и Партнеры". "Аргумент о том, что он не обладает властными полномочиям для изъятия, логичен (говоря бытовым языком, товар не только реализован, но и в значительной своей части употреблён, его не вернёшь), – продолжает он. – Однако суд следует букве закона (ст. 1252 ГК РФ, ст. 1515 ГК РФ – "Ответственность за незаконное использование товарного знака")".
Если у параллельного импортера спорного продукта уже не было в наличии на момент заседания по существу, его представителям следовало заявить об этом суду, указав круг лиц, которым продукт был реализован – так чтобы все обстоятельства дела могли быть должным образом исследованы и отражены в судебном акте, соглашается и Наталья Гуляева, партнер практики интеллектуальной собственности, медиа и технологий московского офиса Hogan Lovells. "Сторона по делу несет правовые последствия несовершения процессуальных действий, допустимых законом, – говорит она. – Если же продукция была реализована параллельным импортером после принятия судом судебного акта, то имеет место прямое нарушение предписания суда".
А Орловой довод "Аквалайф" об отсутствии у него "властных полномочий", необходимых для изъятия контрафактного товара и его уничтожения, и вовсе кажется необоснованным. "Если ввезенный товар уже был реализован ответчиком (например, продан каким-либо третьим лицам), то ответчик для исполнения решения суда может, например, выкупить у магазина этот товар и уничтожить его самостоятельно или с привлечением специализированных организаций", – поясняет она.
"Многие юристы не раз задавались вопросом о том, насколько уничтожение товара (замечу, не контрафактного, а оригинального) справедливо de lege ferenda, – рассуждает на эту тему Павел Ариевич, советник DLA Piper, специализирующийся в сфере интеллектуальной собственности. – Хотя по сути закон приравнивает параллельно импортируемые товары к контрафактным, трудно сказать, во всех ли случаях уничтожение таких товаров позволяет соблюсти баланс интересов и нельзя ли обойтись изъятием, демаркировкой и т.п. – за счет параллельного импортера, естественно, и с проведением всех надлежащих мероприятий по удостоверению безопасности товара с точки зрения его потребительских качеств".
Автор: Алина Михалёва