Где мораль становится правом
Организация деятельности российской адвокатуры претерпела серьезные изменения в связи с принятием Закона об адвокатуре (Далее - Закон). Одно из таких изменений – это появление Кодекса профессиональной этики адвокатов (Далее - Кодекс) как способа регулирования деятельности адвокатов.
Кто ты такой?
Прежде всего, хотелось бы сказать несколько слов о правовой природе этого документа. Думаю, что Кодекс является аналогом локальных нормативных актов. Как известно, локальные нормативные акты призваны урегулировать взаимоотношения между организацией и членом этой организации.
Той же самой цели служит и Кодекс. Это внутренний документ адвокатского сообщества. Конечно, адвокатское сообщество не является организацией в смысле юридического лица. Но, безусловно, это некое единство. И Закон содержит ряд механизмов формирования и укрепления этого единства. Укажем ряд из них. Прежде всего, это возможность принятия съездом адвокатов Кодекса. Далее, это установление обязанности адвоката исполнять решения органов адвокатского сообщения, а также право конференций адвокатов устанавливать виды поощрений и ответственности адвокатов. Нельзя не упомянуть и о закрепленном в Кодексе праве адвоката обращаться в сложных этических ситуациях к Совету адвокатского образования.
Таким образом, Кодекс – это одно из средств регулирования отношений адвоката и адвокатского сообщества. Это означает, что никакие другие лица, кроме органов адвокатского сообщества, не вправе требовать у адвоката исполнения норм Кодекса, а также требовать привлечения адвоката к ответственности за несоблюдение норм Кодекса.
Если Кодекс адвокатом не соблюдается, то он может быть привлечен к дисциплинарной ответственности перед адвокатским сообществом. Но ответственности адвоката перед иными лицами за несоблюдение норм Кодекса быть не может.
Моральный кодекс.
Кодекс содержит различные по своему характеру правила поведения. Большинство норм первого раздела Кодекса (Принципы и нормы профессионального поведения адвоката) являются скорее этическими требованиями, чем правовыми нормами. Это видно из того, что большинство норм первого раздела Кодекса слишком неопределенные по содержанию. Например, адвокаты должны сохранять честь и достоинство (ч. 1 ст. 4), избегать действий, направленных к подрыву доверия (ч. 2 ст. 5) и др. Многие нормы и сформулированы как нравственные призывы: например, «злоупотребление доверием несовместимо со званием адвоката» (ч. 3 ст. 5).
В то же самое время, несоблюдение норм Кодекса влечет для адвоката серьезные последствия, вплоть до лишения статуса адвоката.
Возникает вопрос, насколько оправданно такое положение, когда неопределенные по содержания нормы могут влечь ответственность лица за несоблюдение этих норм.
Ведь, учитывая неопределенный характер этих норм, то, что одному кажется несоблюдением, другому покажется вполне нормальным. Мораль – понятие индивидуальное.
С одной стороны, конечно, стоит стремиться к тому, чтобы моральные принципы деятельности каждого адвоката были едины. С другой стороны, не бывает унифицированной морали. Там, где мораль становится правом – один шаг до произвола. Кодекс избрал промежуточное состояние – он придал многим моральным принципам правовое значение. Однако, он не облек эти принципы в правовую форму, чем чрезвычайно затруднил их применение.
Я полагаю, что введенная Законом возможность применения санкций за несоблюдение норм Кодекса – весьма поспешное решение законодателя. Ведь такой принцип правоприменения, как невозможность привлечения к ответственности в случае неясности требований нормы – не является у нас общеправовым. Пожалуй, благодаря практике Конституционного суда, он лишь постепенно становится принципом налогового права. В этой ситуации, я считаю неоправданным привлекать адвоката к ответственности за несоблюдение неопределенных по содержанию норм.
Вместе с тем, нельзя не сказать и о том, что Кодекс трудно упрекнуть в том, что там написано что-то неправильно. Практически со всеми изложенными в нем этическими подходами следует согласиться. Это и невозможность для адвоката принимать больше поручений, чем он в состоянии выполнить, и запрет давать гарантии клиенту, дающие ему основания думать, что адвокат может добиться успеха большим, чем добросовестное выполнение своих обязанностей и пр. Но даже абсолютно правильное моральные истины могут оказаться аморальными, если они будут подменять право.
В силу сказанного, я считаю, что ссылка далеко не на каждую норму Кодекса может обосновывать привлечение адвоката к дисциплинарной ответственности. Нормы, воплотившие в себя этические декларации и не имеющие определенного содержания, не могут быть таким основанием.
Что касается процедурных норм Кодекса (в основном, сосредоточенных во втором разделе), то они могут применяться в полном объеме, поскольку отвечают всем признакам правовых норм.