Почему российских ретейлеров не наказывают за торговлю запрещенными продуктами
Попавшие под продуктовое эмбарго товары могут свободно продаваться в России. Такое решение несколько дней назад принял Арбитражный суд Петербурга. ДП разбирался, почему ретейлеров не стали наказывать за торговлю запрещенными продуктами
Эмбарго было введено указом президента России и постановлением правительства РФ. С 7 августа 2014 г. они запретили ввоз продовольственных товаров, произведенных в странах Европейского союза, США, Канаде, Австралии и Норвегии. Невольными заложниками ситуации оказались импортеры, оптовики, ретейлеры, транспортники и др.
За державу обидно
Основное бремя контроля за исполнением эмбарго руководство страны возложило на таможенную службу. Но, несмотря на ее усилия, запрещенные импортные товары все же стали попадать в Россию. В борьбу с розничными продавцами включился Роспотребнадзор — только за несколько месяцев 2014 г. петербургское управление этого ведомства изъяло 17 т запрещенных продуктов (фруктов и овощей, мясной и молочной продукции и др.). Татьяна Терещенко из АБ "Прайм Эдвайс СПб" считает такие проверки правомерными: "Российские торговые компании не вправе приобретать на территории РФ соответствующие товары и продавать их, если имеются доказательства, что они произведены в санкционных странах".
"Реализуя санкционный товар, продавец будет нарушать, в частности, статью 16.21 КоАП (пользование товарами, которые незаконно перемещены через таможенную границу)", — уверен Антон Поддубный, адвокат Borenius.
Но обратившиеся в суд торговцы смогли доказать незаконность таких мер. Прецедентное решение 27 марта принял Арбитражный суд СПб и ЛО, рассмотревший иск тихвинского магазинчика "Верный". Обнаружив в торговом зале пять упаковок польского сыра Edam, Роспотребнадзор оштрафовал магазин на 30 тыс. рублей.
Но суд пришел к выводу, что торговая фирма не нарушала закон, так как правительство РФ не запрещало продажу санкционных продуктов в России. Более того, даже ввоз запрещенных товаров не образует состава правонарушения у торговца.
"В постановлении правительства содержится указание именно на запрет ввоза, а не на запрет торговли, — комментирует дело юрист Maxima Legal Наталья Зеленцова. — А указом президента запрещены внешнеэкономические операции, а не реализация товаров на внутреннем рынке". Поэтому, говорит эксперт, формально нет основания для привлечения торговых компаний к ответственности за продажу санкционных продуктов.
"О запрете их оборота внутри страны при условии законного ввоза речи не шло", — согласен с коллегой Дмитрий Лобачев, адвокат "Хренов и партнеры".
Транзитный мост
Продолжать поставки в Россию популярных импортных продуктов помогают открытые границы России с партнерами по Таможенному союзу — Белоруссией и Казахстаном. Транзитные поставки в эти страны эмбарго не ограничивает.
Так, на приграничной с Финляндией станции Бусловская Выборгская таможня задержала вагон с 61 т сухого молока финской компании Valio. По накладным он следовал в Казахстан, но при вскрытии вагона выяснилось, что молоко закупалось петербургской фирмой. Штраф 105 тыс. рублей таможенники наложили на ОАО "РЖД".
Но суд, в который обратились железнодорожники, не выявил правонарушения.
Было установлено, что указанные в КОАП ограничения и запреты могут вводиться международными договорами или принятыми на их основании правовыми актами России, к которым ни указ президента, ни постановление правительства не относятся. Кроме того, арбитраж не нашел в действиях РЖД вины: компания перевозила груз в соответствии с товаросопроводительными документами, соблюдая таможенное законодательство и "осуществляя повседневную деятельность при надлежащей осмотрительности".
"Не секрет, что запретные товары попадают к нам под видом продукции, произведенной в странах ТС. В связи с этим отследить и пресечь ввоз санкционных товаров сложнее", — говорит Александра Петрова, старший юрист Rightmark Group.
Невиноватые мы
От антисанкций пострадали тысячи компаний. Но попытка оспорить эмбарго не увенчалась успехом: Верховный суд РФ отклонил заявление Мурманского рыбокомбината, лишившегося сырья — закупаемой в Норвегии рыбы.
Суд решил, что президент и правительство действовали в рамках своих полномочий.
Вместе с тем участники рынка ссылаются на антисанкции как на форс–мажор, позволяющий им не исполнять договорные обязательства. "В силу норм ГК РФ в случае издания акта госоргана, в результате которого исполнение обязательств становится невозможным, это обязательство прекращается в соответствующей части", — говорит Евгений Гурченко, старший юрист АБ ЕПАМ. "Но связь неисполнения обязательства и введение запретительных мер потребуется доказать", — уточняет Сергей Паладкин, юрисконсульт Института проблем предпринимательства.
Юрист "Качкин и партнеры" Максим Али уточняет, что эффективность аргументации об освобождении от ответственности может зависеть от обстоятельств конкретного дела: "Нередко ссылки на форс–мажор используются недобросовестными должниками, стремящимися уйти от ответственности".
Хотя порой от введенных ограничений страдают далекие от импорта продовольствия компании, например собственники недвижимости.
Так, петербургская "дочка" датского концерна Arla Natura — ООО "Арла Фудс Артис" — попыталась расторгнуть договор аренды склада, заключенный всего за неделю до введения эмбарго.
Суд принял компромиссное решение: признав антисанкции "исключительным обстоятельством, выходящим за пределы нормального, обыденного", они освободили арендатора от пеней и штрафов, но не от исполнения договора (арендной платы).
"Часто суды относят такие случаи к предпринимательским рискам", — говорит юрист "Объединенной консалтинговой группы" Наталья Брусенцова.
С коллегой согласна юрист "ЛексКледере консалтинг" Ольга Ходакевич: "Важный момент — могли ли стороны на момент заключения договора знать о возможном введении антисанкций. Учитывая, что антисанкции долго обсуждались в СМИ, суд мог отнести их к обычным предпринимательским рискам".